Почему госкомпании не хотят использовать отечественный софт
Источник: Forbes.
С 1 мая 2022 года в России будет введена персональная ответственность глав госкорпораций за низкие темпы перехода на российский софт. Исполнительный директор АНО «Консорциум отечественных разработчиков систем хранения данных» (РосСХД) Олег Изумрудов в колонке для Forbes рассказывает, почему госкомпании не хотят использовать российское программное обеспечение и кто будет недоволен новыми мерами.
Президент Владимир Путин предложил наказывать глав госкомпаний за невыполнение плана по переходу на отечественные технологии. Правительство должно придумать, как это сделать, и разработать целевые показатели к 1 мая 2022 года. Персональная ответственность руководителя за результат работы в госсекторе — это то, от чего мы успели отвыкнуть за последние 30 лет государственного либерализма. Сейчас чем выше должность — тем меньше ответственности.
В частном секторе все по-другому: если собственник не заинтересован в результате, то он недополучит прибыль или потеряет бизнес. Надеяться не на кого. В госструктурах спокойнее: можно рассчитывать на поддержку бюджета и не бояться личных потерь.
Новая инициатива вызывает ассоциации с советской эпохой, когда персональная ответственность была. И мера наказания первых лиц за невыполнение плана измерялась суровостью условий. Можно одобрять или не одобрять такой подход, но то, что он давал результат — несомненно.
Сейчас руководству страны тоже нужен результат. По данным Минцифры, госкомпании не потратили уже выделенные в рамках госпрограмм 70 млрд рублей на отечественное программное обеспечение (ПО). То есть смогли «освоить» только половину соответствующих бюджетов в 2019 и 2020 годах. В чем проблема?
Сложно и непривычно
Одно из объяснений — в России нет технологий, нечего покупать. Удобная позиция для госзаказчиков и поставщиков иностранных IT-продуктов, но это не совсем так. В реестр отечественного софта включено больше 12 000 решений, и они покрывают все потребности современных компаний. Функциональность большинства программных продуктов сопоставима с наиболее распространенными сейчас зарубежными аналогами.
Да, есть сложности. Например, придется повозиться с интеграцией в текущий IT-ландшафт и совместимостью ПО между собой. Нужна серьезная экспертиза для внедрения решений. Отечественные продукты часто дороже импортных. Руководителям не хочется осваивать «новое» российское, когда «старое» зарубежное неплохо работает: психологически сложно отказаться от привычного Microsoft Word и перейти на «МойОфис».
Но если мы говорим о национальной безопасности и снижении санкционных рисков как о стратегических государственных целях, использовать «наше» все равно придется. И чем быстрее будут распространяться российские технологии, тем быстрее они будут совершенствоваться и становиться дешевле.
Без стимулирования со стороны государства происходить это не будет. И дело не в том, что российские разработчики хуже иностранных — и практика, и международные конкурсы программистов показывают, что с этим у нас все в порядке. Просто за предыдущие три десятилетия наш молодой рынок без поддержки государства был в полной власти международных корпораций с их практически неограниченными бюджетами на маркетинг и экспансию.
Какие инструменты теперь использовать, чтобы преодолеть этот исторически сложившийся перекос, — вопрос. И очевидно, государство пытается найти корень проблемы.
«Вдохновить» среднее звено
Система управления в структурах с госучастием, как правило, жестко вертикальная, ключевые решения зависят от высшего руководства. Введение персональной ответственности — закономерный и довольно действенный рычаг, который может стимулировать переход на российские технологии.
Роль первого лица компании в том, чтобы «вдохновить» подчиненных, ведь проекты внедрения отечественного софта часто тормозятся на уровне IT-подразделений госкомпаний.
Ломать стандарты и строить новую инфраструктуру в целом желающих немного: для этого нужно быть и лидером, и объективно смелым человеком. А дерзких и отчаянных мало, особенно в IT-подразделениях крупных госкомпаний. Риски в связи с заменой операционной системы и всего прикладного программного обеспечения несут именно IT-директора. Например, вполне ожидаемо сопротивление рядового звена. Замена привычных интерфейсов и сценариев работы с системным и прикладным софтом у современных обитателей офисов может вызвать стресс и даже срыв рабочего процесса.
В таких условиях никто не хочет брать на себя ответственность и что-то импортозамещать вообще. В больших корпорациях с госучастием уже реализуются сценарии, когда в качестве эксперимента в одном не самом важном подразделении начинается процесс импортозамещения по заранее провальному сценарию, нацеленному на срыв и создание доказательств о вредности и даже опасности импортозамещения как такового для всей корпорации в целом. Это удобно: рисков мало и вроде как поучаствовали в процессе и даже наглядно доказали его опасность и вредность. «Мы же занимаемся важными делами — нам не до экспериментов».
Сейчас введение персональной ответственности высшего руководства госкомпаний — только инициатива, на ее нормативное оформление отвели полгода. Это большой срок, за который все может измениться. Будет много недовольных. Поэтому будут попытки превратить реальную ответственность в видимость (вроде есть, но не очень страшно), попытки «замылить» процесс и превратить его в формальность. И в конечном счете для государства критерием правильности такой меры станет то, насколько сильно она поможет в распространении отечественных программных продуктов.
